Dolores Umbridge
Долорес Амбридж

holliday grainger
не меньше 18 лет || полукровка, но врёт, что чистокровная
младший стажёр в Секторе борьбы с неправомерным использованием магии || лояльность на выбор
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
[indent] Ты должна была быть в центре событий. Если не наравне со всеми, то, как водится, на голову выше, быстрее, сильнее. Я  помню тебя, подсаживающейся ко мне ближе за завтраком в большом зале, сверкающей зелёным подбоем всегда аккуратной мантии. Я помню твою улыбку, которая из года в год становилась все более вынужденной. Дитя змеиного факультета - там, где умом не возьмешь, ты брала амбициозностью и непробиваемой наглостью. Но наглость не взяла профессора Слагхорна и не помогла тебе вступить в Клуб Слизней.

I'm crazy, but you like that, I bite back
Daisies on your nightstand, never forget

[indent]Несмотря на твою успеваемость и приторность твоих манер, у профессора был свой интерес в том, чтобы брать детей выдающихся родителей. Будто талант и слава неизменно передавались от обладателей их отпрыскам. Что могло тебе достаться от отца, который намыливал полы в министерстве? А от магглы-матери? Одно радовало - ты, в отличие от своего младшего брата, унаследовала дар творить магию. Реальность так ранила тебя, что ты начала придумывать истории. О чистокровности, о родстве с Селвинами. О чем ещё ты фантазируешь, Долорес?

I blossom in the moonlight, screw eyes
Glacial with the blue ice, I'm terrifying

[indent] Стоит понять, простить и принять тот факт, что девушка, которую я ищу, имеет мало что общего с Долорес Амбридж, какой мы привыкли её представлять. Чтобы стать раздавшейся любительницей розовых оборок и блюдец с котиками, нужно дойти дойти до определенной степени отчаяния. Долорес пока что молода, умна, хитра, вспыльчива и ужасно переигрывает в попытках казаться милой. Со здешней весьма альтернативной историей мы можем предотвратить или наоборот усугубить падение Долорес.

[indent] О чем наша история? Наверное, о желании найти выход, или скорее вход в мир, которого так жаждешь. О насилии и пробуждении садистских наклонностей. Доставай ножи, Долорес. Поиграем?

пробный пост

[indent]В безропотной тишине камеры слышно лишь завывание ветра и отдаленный шум, с которым волны Северного моря разбиваются о скалы. Сквозь три узких окна над потолком видно, как быстро плывут по небу рваные облака. Предрассветная мгла красит в серый пальцы, методично поглаживающие предплечье, прикрытое тюремной робой. Я морщусь от зуда и жжения, но стоит заглянуть под изодранный рукав, как становится понятно: боль — просто фантом, вызванный перенапряжением. Самообман. Мне кажется, что Метка становится бледнее с каждым днём. Иногда мне снится, что она исчезает насовсем, оттого и изодран рукав — я просыпаюсь, лихорадочно проверяю Метку и, убедившись, что она на месте, бережно прикрываю предплечье ладонью и ныряю обратно в сон. Метка представляется мне чем-то сродни пуповине — что ребенку в лоне матери, что Краучу-младшему в тюрьме или на свободе без этой связи никак не выжить.
[indent]Я покидаю койку с изрядно прохудившимся матрасом, чтобы прижаться пылающим лбом к прутьям решетки и выглянуть, насколько это получится, в коридор. И в этой гробовой тишине, воцарившейся перед рассветом, все кажется мне, что грянет гром, среди этой непроглядной тьмы вдруг блеснет молния и поразит тюремщика, что спешит с обходом по коридорам, за его равнодушие, поразит заключенных за их безумие и вдруг нацелится на меня, потому что я... смеюсь?
[indent]— Он вернется, — обветренные  губы шепчут неуверенно.  Дыхание — хруст осенних листьев, гонимых ветром. Голос набирает мощности. Я прижимаюсь к решетке и вытягиваю исхудалое лицо так, что голова моя еще чуть-чуть и протиснулась бы через железные прутья наружу. Язык по-змеиному лижет губы, а я кричу, вдруг преисполнившись уверенностью. Кричу, чтобы услышала та, что привела меня к Тёмному Лорду. Кричу, чтоб она тоже не теряла надежду. — Он вернется! И я пойду за ним, пусть даже новый мир будет выстроен на моих костях!
[indent]Всё это время я шёл за ней — с тех пор, как увидел её в фамильном гнезде Блэков где-то под Рождество, и до того момента, как железная дверь камеры в Азкабане не закрылась за мной, лязгнув замками. Упустить её из виду было бы преступлением. Она привела меня к могущественному магу, который стал моим кумиром. Она привела меня к человеку, который утратил свой человеческий облик, но при этом вовсе не казался мне монстром. Когда старой жизни пришёл конец, они подарили мне новую.
[indent]И я благодарен.
...

[indent]Регулус пригласил меня на ужин в поместье Вальбурги и Ориона Блэков. Я был только рад выбраться из дома Краучей, поэтому охотно принял предложение друга. Несколько лет подряд я пользовался Маховиком времени, чтобы получить превосходные оценки по всем предметам, но только в этот день мне хотелось отматывать и отматывать время назад, чтобы проигрывать вновь и вновь взметнувшийся подол юбок Беллатрикс Лестрейндж, на секунду обнаживший резинку от её чулок. Мне всего семнадцать — я теряю от таких вещей голову.
[indent]За столом многолюдно, и я чувствую себя немного не в своей тарелке среди Блэков и Лестрейнджей (Малфои не пришли), но это все равно куда комфортнее, чем находиться в одном помещении с собственным отцом. Регулус говорит мне что-то, и его слова утопают в дамских разговорах, я киваю ему, улыбаюсь, бросая мимолетные взгляды на Беллатрикс и надеясь, что её муж не сочтет их слишком навязчивыми. Рудольфус выглядит скучающим и по одному взгляду ленивых глаз можно понять, что он вряд ли будет всерьез воспринимать того, кто лазал по деревьям, разыскивая яйца огнепёрок, когда его жена уже была невестой на выданье.  Мужчины говорят о делах в Министерстве, а я пытаюсь отвлечься — все связанное с этим вызывает у меня неясную тревогу.
[indent]Мой взгляд скользит по лицу Беллатрикс, затем идет выше и выше, упираясь в гобелен, покрывающий стену. «Toujours pur!» — гласит девиз семьи. Лица перемежаются с черными выжженными дырами. Не такой уж и «pur», судя по всему. Вальбурга ловит мой взгляд, я улыбаюсь и хвалю её наряд. Мне становится душно и хочется выйти подышать, но я никак не могу найти удачного предлога. Каждое слово Беллатрикс будто удар хлыста, каждый взгляд — взрыв петарды. Я совершенно очарован этой женщиной.
[indent]Яд философии чернильных мантий, на скорую руку объясненный Регулусом, уже начал своё действие. Но младший Блэк не мог мне дать большего, а я хотел ещё. Мне казалось, я неправильно живу, но я не знал, что с этим можно сделать. Регулус сказал, что Беллатрикс может мне помочь. Я пригубил вина для храбрости, ловко вмешался в разговор о Министерстве Магии и в конце концов пригласил Рудольфуса Лестрейнджа сыграть со мной в шахматы.
[indent]— Боюсь, я не очень хорош в шахматах. Возможно, Белла составит вам компанию? — отмахнулся мужчина и продолжил разговор с Орионом Блэком.