пью всё, что с акцизом, курю всё, что горит ;
bloody mary — 25 — картовед

«

[indent] Водка, томатный сок, табаско ; подавать с солью и перцем, можно добавить сельдерей.
[indent] Мэри появляется на хайвее с сестрой, а дальше идёт один - в список безвести пропавших добавляется имя, а сам Мэри в способности других к розыску не верит. Сначала сам ищет отчаянно, потом понимает, что сил, кажется, недостаточно ; страшно думать, что она на самом деле не хочет, чтобы её находили, потому что иначе как это ? Как можно так долго пропадать ?
[indent] Монако не обещает её найти, зато обещает, что всё будет хорошо. Он в целом обещать любит и не всегда свои обещания исполняет, но Мэри капризы складывает в бесконечные карманы своей куртки и не особо об этом беспокоится. Все клятвы в какой-то момент ломаются, некоторые просто тише других.
[indent] Возвращаясь к куртке - никогда не спрашивайте откуда она ; вы же не спрашиваете откуда взялся Бог ? Вот и здесь не надо. В этой куртке есть всё - карманы, жвачки, брошки, сигареты, часы, сладости для собак, сладости для людей, камушки, стёклышки, листочки, ручки, цветные карандаши, резинки для волос, ножи, щипчики, гаечный ключ, шапка, повязка пирата, ногти, яблоко, сборник стихов, сборник стихов Мэри, ключи - от дверей и без дверей, - и ещё много-много чего другого. В куртке Мэри чувствует себя всесильным волшебником, без - слишком худым парнем без кожи и жизни.
[indent] В поисках сестры Мэри поймал отчаянную необходимость записать хайвей на бумагу - Мэри носит с собой записную книжку, где строчка за строчкой секреты, которые уже на следующий день могут либо исчезнуть, либо перестать быть секретами ; здесь же он рисует карты - дорога влево, тропинка вправо. Карты тоже на следующий день могут исчезнуть - могут перестать быть картами и стать просто рисунками. Мэри не переживает. Однажды получится. Мэри учит себя вообще не переживать - Мэри громко смеётся, похабно шутит, любит журналы с голыми девчонками и заглядывать под юбки.
[indent] Карты он отдаёт Монако, чтобы тот скармливал их 'туристам' - так они называют всех остальных. Кроме, конечно тех, кто уже давно с хайвеем слился и стал им пахнуть. Те карты, которые кажутся Мэри настоящими ( потом таковыми не оказываются ) , он оставляет себе и почему-то боится об этом признаться - Монако многозначительно молчит, потому что знает - зачем и почему : Мэри каждый день ждёт, что на одной из карт появится красный крестик, обозначающий его сестру.
[indent] Крестик не появляется ; красный рвёт Мэри изнутри, поэтому он крепче заворачивается в свою куртку. В особо плохие дни он не спускается с чердака туристического офиса и выкладывает-складывает-обратно вещи из карманов куртки, много пьёт, мало говорит и шумно выдыхает дым от сигарет.
[indent] Ещё в карманах Мэри хранит сказки, гнёзда птиц, которые не успели убежать от осени, чужие слёзы и шоколадное печенье, которое любит скармливать голубям. Себя в карманы положить не получилось, но если собрать всё вместе - что-то похожее на Мэри и получится.

»

самый эффективный менеджер
Катарина — 35-37 — глава отдела несчастных случаев в Додо-стрит 137

«

Катарина - живое воплощение книг про тайм-менеджмент и эффективное руководство. Строга, педантична, пунктуальна и неподкупна. Бесконечно обожаема начальством и так же ненавидима подчиненными. Светлые волосы, светлые глаза, жесткая линия рта - за глаза Катарину зовут мраморной. С другой стороны, она справедлива, никогда не отчитает без причины и её похвала имеет большой вес. Её отдел - лучший в Додо-стрит по показателям каждый месяц. Снова и снова.

Она не любит животных, ей некогда следить за цветами. У неё дома всё на своих местах. Для Хайвея она, пожалуй, слишком правильная и упорядоченная, больше похожая на механизм, чем человека.

Впрочем, у неё тоже могут слабости.

Например, в перевоспитании одной разгульной девицы, чьих демонов ей так хочется взять на поводок.

»

ответственный за (без)опасность
попутчица просто говорит слушай, тут снова возникла проблема  — 25-28 — да черт тебя знает, в парке говоришь, что уборщик

«

парк аттракционов задумывался как самое нормальное место хайвея и, конечно, самое безопасное: здесь олень не приставит пистолет к твоему виску и не отведет срывать желтые ленты, обвивающие костистые ветви деревьев.

парк аттракционом задумывался как самое нормальное место хайвея и, конечно, самое безопасное, но что-то пошло не так.

кляксами угроз на обертках сладостей из автомата все и началось, кажется. затем лошади с карусели затоптали посетителя. отражение в комнате смеха затащило в зеркало зазевавшегося парнишку и вскрыло ему живот осколком. дамочка с клубничным коктейлем выпала из кабинки колеса обозрения. чей-то ребенок захлебнулся на водном аттракционе.

все происшествия заканчиваются одинаково: попутчица зовет тебя, смущенно заправляет волосы за ухо - как будто это она сама постоянно умирает на территории парка тебе назло ну было пару раз, конечно, но повторять она не планирует, честно. в твоих руках - бездонные и ненасытные глотки мешков для мусора, сам мусор тяжелеет под ногами густеющей кровью.

это же парк развлечений, здесь нужно развлекаться, а не трястись за свои косточки.

куда ты их уносишь? возвращаются ли они, отоспавшись в лесу? попутчица ради интереса высматривала в толпе полузнакомые лица, отблески пустых взглядов, но так и не увидела возвращения посетителей.

за каждое ускоренное устранение последствий несчастного случая - премия. парк аттракционов должен казаться быть самым безопасным местом на хайвее. даже если это не так.

»

местный тёма лебедев
ну имя и имя — 20s — творец, полиграфист СРК

«

Листовки, похожие на фантики из-под конфет, буклеты-головоломки (собери картинку и узнай лайнап!), плакаты, похожие на граффити, и граффити, похожие на плакаты — у Сверхъестественного рок-клуба лучшая реклама, и всё благодаря ему.

Шеренги обезображенных манекенов вдоль автострады, ровный квадрат штукатурки на стенке дайнера, несогласованная роспись кладбищенской ограды под хохлому и глаза глаза Г̷̧̭̙̟̬̘̿̋̑̓̌͋́̿̾͛̚͠͠ͅЛ̶̧̙̱̗͔̹̋́́А̶̧͇̣͈̬̭̻̖̠͚͎͎̂͒̇́̂̍̇̏̇͋͘͘̕З̶̥̲͓̮̳͎͊̔̕͝͝А̷̤̪͐̐̎̂͑̎͛̈̕̚, глядящие с каждого седьмого дорожного знака — на хайвее лучшее современное искусство, и всё благодаря ему.

Существует ли он отдельно от своего творчества? Нет, нужно ставить вопрос правильно: существует ли творчество отдельно от него?

Каждый его шаг — намеренное отдаление от первого в угоду приближения ко второму. Ему безразлично, поспевают ли за этой погоней другие: это зритель должен тянуться к творцу, а не наоборот; если же он принимает инсталляцию за мусор, это проблема исключительно его узколобости. С каждым днём на хайвее человека в нём остаётся всё меньше.

Его вещи — про жизнь: про то, как тонкие материи проникают в повседневность, про поиск Великого вокруг себя. Пространством для произведения он выбирает заправки и ненавидит МЖИ за то, как в нём запирают искусство на замок.

Лёша видит, как он расклеивает коллаж по витрине заброшенного универсама, и говорит: "Подготовь брошюры к следующему фестивалю. Без предоплаты". Проходит месяц — месяц ли? — и Лёша просит: "Подготовь афишу к моему концерту. За процент от кассы". Время течёт неоднородно, как неньютоновская жидкость, и Лёша выдыхает облачко дыма: "Давай выставку тебе организуем. Клуб оплатит расходы".

Синтез искусств — аудиальное и визуальное, слух и зрение — их обоих давно интересовал.

»

товарищ майор*
ваши документы, пожалуйста — ~ 32-34 — мне больше делать нечего, кроме как делами заниматься тут!

антон лапенко

«

_{это сердце не отпустит, не переболит
это чувство колким сгустком прячется внутри}

смазанное, случайное знакомство утекло из памяти Апрелины мыльной пеной, в воспоминаниях майора - синяки на запястьях и бледных ногах, тянешь руку - костенеет, сжимается. прижимает смех к губам дрожащей рукой [он распадается ртутными шариками, путается в волосах, оседает в легких - отравляет так, что не выведешь поселившегося в теле яда], взгляд отводит, прячет в линиях ладони. явно нехорошее что-то творилось с этой девчонкой, а ему непременно нужно было до сути дела докопаться.

он ведь не отец тебе? в голосе гнев - дрожью лезвия в воздухе, раскатами отгремевшего выстрела, белеющие пальцы - пальцы юнца, мальчишеские и ломкие. он ведь еще не был майором, и единственным его оружием были слова, о которые он сам спотыкался, рассыпая лишние буквы. острием - на Апрелину - не бойся пожаловаться на него, не бойся сбежать, не бойся...

вот только бежать-то ей было некуда

сначала скрывала от него [невыплаканные слезы - тусклым отблеском в глазах, гнилые лепестки синяков, над водой тлеющий, задыхающийся крик], затем - его. ложью неповоротливой, налитой отяжелевшим ледяным страхом, не отогретым его дыханием. Апрелина исступленно - поцелуями, срывающимся шепотом, оплетая спутанными волосами.

из письма в письмо колючее "почему?", рассеченное резкой линией [знает ведь, почему, - сорвался бы сам], не бойся, Апрелюшка, вытащу. хотел лечить обличать сажать таких, как апрелинин обидчик, да только с первым же [ты на кого пасть разинул, пес? знай свое место] костяшки содраны, отчаянное бессилие выгрызает безжалостным оскалом. безответные письма подрагивают, опускаясь в почтовый ящик. была ли она когда-то на самом деле?

[indent] если ты мне когда-то приснилась
[indent] когда-нибудь снова приснись

на хайвее ему место не указывают; олени неучтенные ходят, уборщик парка аттракционов взят на карандаш, бурная деятельность выдувает тревожные мысли, почтовый ящик жадно глотает белые конверты [ссыпаются пеплом в подставленные ладони, но пахнут не огнем, а весной]. майор проживает непрожитые жизни - просит короткий комментарий на интервью и дорабатывает вакцину в лаборатории. работаю под прикрытием - дает свой короткий комментарий.

всматривается в закатные всполохи отражений окон - а вдруг была?
_{всё как раньше, с той же силой, так же хорошо
только что-то не случилось, не произошло}

* может быть и не майором
— майор - единственный, кто замечал, что приемный отец Апрелины её домогается, но ничего сделать не мог и не решался. верит или хочет верить, что рано или поздно убил бы его. случайно убила Апрелина, за что отправилась в места не столь отдаленные;
— как вы понимаете, для этого персонажа нужно очень любить жевать стекло;
— внешность менять нежелательно, потому что ну Антон же.....
— разные жизни/работа под прикрытием на хайвее - идея, которую можно смело отсечь, если не понравится, мне просто хотелось дать возможность использовать как можно больше образов Лапенко;
— предлагаю обменяться текстами сразу, чтобы всем было хорошо и комфортно, после чего выдам связь, ключи от своего сердца и все собранные плейлисты ♥

»

универсальный ключ
д'верь — 17-19 — кассир на одержимой заправке

luca hollestelle

«

для нее не существует закрытых дверей. она может открыть любые двери (даже те, что закрыты на тринадцать замков) легким движением кисти на ручке и почти в куда угодно. почти в куда угодно, но только не за пределы хайвея. впрочем, на последнюю деталь люди почти не обращают внимания, они слышат только то, что хотят слышать. её квартиру вечно осаждают новички. они устраивают несанкционированные пикеты у неё под окнами, сидячие-стоячие забастовки, даже голодовки. скандируют «вы-пу-сти!». д'верь прячется от них в безразмерных свитерах и огромных куртках — капюшоны привыкла натягивать почти на нос.
она выскальзывает из собственного дома как воровка — тихо, на цыпочках и строго через черный выход или через окно. она прячется в одержимой заправке за кассой, куда её устраивать работать соня после того, как сама от туда увольняется — новички заправки с призраками стремаются, внутрь не заходят, а мертвым от неё уже ничего не надо, так что там безопасно. она прячется за спинами друзей, ходит строго в компании и никогда одна. скрывается в толпе людей.
когда-нибудь это закончится, может быть. д'верь старательно не унывает.

»

крепкая рука помощи
ханна — 30-36 лет — травматолог в больнице св. иосифа

bae doona

«

Б • А • М • С
у тебя очень тяжёлая рука - для врача-то, как иронично. удар - не выведешь после краску из-под кожи ещё неделю. на мне ты, конечно, не проверяла никогда - спасибо, - но других мне повидать всё-таки пришлось. кажется, что ты любого можешь переломать пополам - или на все три части - словно тоненькую зубочистку, которой ты обычно вычищаешь грязь из-под ногтей в перерыве.

лучший работник каждого месяца: наибольшее количество поступающих и прекрасно вылеченных пациентов.

иногда мне кажется, что все эти поломанные рёбра, сбитые локти и сотрясения - твоих рук дело.

ты подмигиваешь, когда за очередным пациентом закрывается входная дверь. я молчу.

мы - отличная команда.

и появилась она благодаря именно тебе. и твоему тяжёлому - чуть меньше, чем руки - взгляду, который в один день припечатал меня прямо к креслу в кабинете.

ты сказала: "собирайся, кашпар, мы идём на свидание".

ты сказала: "в ту дерьмовую закуску напротив, которая мозолит мне глаза каждую среду".

ты сказала: "сегодня как раз таки среда".

я решил промолчать. на всякий случай.

• • •

что ж, это оказалось не свидание. можно сказать, что это стало облегчением. но реальность оказалась ещё хуже: ты знала про мою... "болезнь". твой взгляд был не только устрашающим, но и чертовски внимательным. а мозг - сообразительным настолько, словно вместо него стоял супер-новомодный компьютер, о котором обычно пишут фантасты.

ты сказала: "я знаю, как тебе помочь".

ты сказала: "ты классный парень, кашпар, и я хочу тебе помочь".

ты сказала: "а ещё меня бесит, каким помятым ты вечно выглядишь от своей 'голодовки'".

ты сказала: "так, м. что насчёт партнёрских отношений, которые перерастут в дружеские буквально после одной картошки-фри, которую ты можешь мне заказать?"

я впервые за день улыбнулся.

мы - отличная команда.

»

тень в темноте, сигаретный дым
?? — ??? — ????

david bowie

«

Чёрная шевроле тормозит, поднимая в воздух клубы пыли. Ты ступаешь на раскалённый асфальт и выходишь неторопливо, почти манерно. Щелчок зажигалки - вступительный аккорд к медленной и мучительной смерти сигареты. Ты смотришь вдаль, щурясь за стёклами солнцезащитных очков - дорога впереди, дорога позади, от края до края горизонта.
Ты помнишь, что так было не всегда. Перед тем, как свернуть на WR0N6, ты спешил куда-то. Это была очень важная... Встреча? Свидание? Визит в больницу? Возможность извиниться или попрощаться? Ты не знаешь. Важно только, что это было очень в а ж н о, и тебе непременно нужно туда попасть, чем скорее, тем лучше. Напоминание каждый день маячит у тебя перед глазами - видимо, ты повесил этот кулон на зеркало ещё раньше, много раньше, когда помнил, куда именно едешь. Кулон мерно раскачивается, словно говоря: "Однажды ты вспомнишь", и ты веришь - слепо, бездумно.
Вот только клятый хайвэй всё не заканчивается.
А у нас с тобой как-то с самого начала всё не заладилось, с момента, когда я запрыгнула в твою машину ненастным осенним (наверное?) днём. Ты смерил меня скептическим взглядом - продрогшая и промокшая, я не очень-то вписывалась в твой кожаный, пропахший дорогим табаком салон.
Не то, чтобы мне очень хотелось.
Завязать вежливую беседу не вышло ни с первого, ни с десятого раза. Шум дождя кое-как заполнял гнетущую пустоту, пока ты не спросил:
- Куда тебя отвезти?, - а я не ответила, хмыкнув:
- Можно подумать, на этом шоссе найдётся хоть одно приличное место назначения.
Ты не ответил, но атмосфера в салоне ощутимо потеплела. Не прошло и пяти минут, как мы обменивались впечатлениями о хайвэе.
Наверное, нужно было принять во внимание твою бесцеремонность, жесткий взгляд разномастных глаз и неровный смех. Наверное, не стоило красть ту безделушку, пусть даже она висела прямо у меня перед носом и заманчиво б л е с т е л а. Кто же знал, что это важная для тебя вещь? Никто, вообще никто не хранит важные штуки на виду.
Ииии вот мы здесь - я бегаю от тебя по всему хайвэю, как от чумного, пока ты пытаешься вернуть последнюю сохранившуюся часть своей памяти, которую я по незнанию умыкнула. Где-то в промежутках между "Не поймаешь!" и "Поймал." мы пересекаемся, чтобы потрепать друг другу нервы, обменяться последними новостями, поднять градус всех возможных напряжений (как будто там ещё есть куда) между нами и просто душевно провести время. 
Why do we always gotta run away?
And we wind up in the same place,
It's like we're looking for the same thing.

»